Борьба со взяточничеством в России. Исторический аспект борьбы со взяточничеством: от Руси до России

В русском языке коррупция и взяточничество как одна из ее форм исторически обозначались терминами «лихоимство» и «мздоимство».
В толковом словаре[1] В.И. Даль дает следующее толкование мздоимства и взяточничества:»мздоимствовать — брать подарки, приношения, взятки, быть продажным человеком.
Взятка — срыв, поборы, приношения, дары, гостинцы, приносы, пикшеш, бакшиш, хабара, могарычи, плата или подарок должностному лицу, во избежание стеснений, или подкуп его на незаконное дело.
Лихоимец — жадный вымогатель, взяточник«.
Сборник правовых норм Древнерусского государства («Русская Правда») не содержат постановлений о преступлениях против государственной власти и службы, в первую очередь по причине неразвитости права и неосознания многих деяний в качестве преступных.
Однако Пространная редакция «Русской Правды» содержит две статьи (ст.9, ст.74), в которых устанавливает фиксированные размеры натурального и денежного обеспечения общиной государственных чиновников[2]
Согласно этим положениям, государственным чиновникам, собиравшим виры, и судебным чиновникам при взыскании ими продажи[3] полагалась определенная сумма от взысканных штрафов (1/5 часть), а также обеспечение продуктами питания по потребностям.
В последующее время, с образованием централизованного государства, система управления делами государства меняется.
На смену территориальному, дворцово-вотчинному управлению приходит система функционального управления, внедрившего систему кормлений, при которой содержание огромной армии должностных лиц ложилось на плечи населения, что естественным образом стимулировало рост взяточничества и различного рода злоупотреблений.
Осознав существующую опасность, государство стремилось как к ограничению деятельности наместников за счет передачи части их функций независимым агентам государственной власти, так и к установлению санкций за должностные злоупотребления.
Посул (плата судье или правителю от заинтересованных лиц) был сначала дозволенным деянием; затем закон таксировал эту плату и запрещал взимание лишка, наконец, совсем запретил посулы.
Понятие посула начинает употребляться в смысле взятки, начиная с Псковской судной грамоте, 1397 г., в ст. 4. которой князю и посаднику запрещено брать взятки: «А тайных посулов не имати ни князю, ни посаднику»
И в которой содержится специальная статья «о посулах» — ст. 48: «А кто почнет на волостелях посула сачить, да и портище соймет, или конь сведеть, а молвить так: в посуле есми снял, или конь свел, ино быти ему в грабежи, хто в посули снял, или коня свел.»[4]
Посул упоминается также и в Двинской уставной грамоте 1397 г. (Уставная грамота Василия I, выданная боярам двинским, сотскому и всем черным людям Двинской земли), в ст. 6: «А самосуда четыре рубли, а самосуд то: кто изыснав татя с поличным, да отпустит, а собе посул возьмет, а наместники доведаются по заповеди, ино то самосуд, а опричь того самосуда нет«. [5]
Там же, в ст. 8: «…а черес поруку не ковати, а посула в железех не просити; а что в железех посул, то не в посул«
Запрещение посула как взятки получило законодательное подтверждение и в Новгородской судной грамоте, в ст. 26: « А докладшиком от доклада посула не взять, а у доклада не дружить никоею хитростью, по крестному целованью»[6]
В Судебнике 1497 г. закреплен прямой запрет дачи взятки (ст. ст. 1, 33, 38, 43, 65, 67), однако еще не устанавливается ответственности за такое преступление,[7] а в Судебнике 1550 г. впервые намечается состав преступления против правосудия, а именно вынесение неправильного решения в результате получения взятки, т.е. умышленное неправосудие (ст. ст. 3 — 5, 8 — 11, 32, 33, 39, 42, 53, 74).
Обращает на себя внимание тот факт, что наравне с судьями и наместниками в качестве субъектов различных коррупционных проявлений законодатель упоминает и недельщиков (судебных приставов), и казначеев, и бояр, и дворецких.
При этом наблюдается дифференциация наказаний в зависимости от статуса преступника.
В случаях принятия взятки судьей предусматривалась материальная ответственность перед потерпевшими, тогда как относительно судебных приставов, совершивших подобное деяние, указывалось на необходимость применения не только мер материальных, но и физических, таких, например, как всенародное битье кнутом, а также лишение должности.
По отношению к особо ответственным лицам предусматривалась предупредительная норма — «…посулов не просити«, причем данная санкция лишь внешне являлась неопределенной. Конкретная мера наказания лично определялась царем — «что государь укажет«, и она не могла быть снисходительной, поскольку это противоречило бы существу запрещения посульности в делах
Одним из этапов борьбы с коррупцией можно считать обращение царя Ивана IV к Стоглавому собору в 1551 г., в котором говорится о желании установления «безпосульности во всяких делах«[8]..
Соборное Уложение Царя Алексея Михайловича 1649 года устанавливало ответственность за взяточничество преимущественно в сфере правосудия.
В главе Х «О суде» в статье 8 устанавливается ответственность за взяточничество: «А будет сыщется, что посул взят без судейского ведома, и тому, кто посул взял на судью, а судья того не ведает, учинити наказание, бити кнутом нещадно, а взятое на нем взяти в государеву казну втрое, да его же посадити в тюрму до государева указу. Особенностью Уложения являлось то, что по сравнению с нормативно-правовыми актами, действовавшими ранее, впервые упоминался посредник во взяточничестве (ст. 7-9).[9]
Уложение впервые дает определенную классификацию преступлений.
Были выделены специальные подгруппы преступлений — государственные (политические) и против порядка управления.
Собственно уголовные преступления можно подразделить на две подгруппы — должностные и против прав и жизни частных лиц.
О них говорится главным образом в XXI и отчасти в XXII главе [10]
Первую группу составляли преимущественно преступления должностных лиц судебных органов. Основной вид преступлений здесь составлял неправый суд за взятку или в результате пристрастного отношения к подсудимому по мотивам дружбы или вражды.
Мотив о посуле как служебном преступлении является одним из доминирующих в Уложении в части приказного и воеводского управления и судопроизводства, свидетельствуя о процветании коррупции и произвола среди феодальной администрации.
При неправом суде истцов иск обращался против судей любого звания, повинных в этом, причем в тройном размере.
С них же взыскивались судебные пошлины, пересуд и правый десяток, которые шли в пользу казны. Судьи снимались с должностей, думные чины лишались чести, а недумные подвергались торговой казни (X, 5, 6.15) [11]
Аналогичная кара за те же преступления предусматривалась и в отношении судей патриаршего двора, а также городовых воевод и дьяков.
Определяя строгие меры для судий за посул и неправое решение дела, Уложение предусматривало возможные обходные пути таких нарушений закона — получение посула не самим судьей, а его родственниками.
Если посул взят родственником судьи без его ведома, то судья не нес ответственности (X, 7)
За должностные преступления определялись наказания и для низового аппарата — приставов, недельщиков, губных целовальщиков.
Запрещали брать поборы и повторные проступки наказывались кнутом и лишением должности.
Наиболее существенные преобразования уголовного закона произошли при Петре I.
В первую очередь, это касается ответственности за взяточничество, поскольку проведенные Петром I реформы в области государственного управления, повлекли за собой рост коррупции. Взяточничество рассматривалось как преступление, посягающее на интересы государства и государственной службы – «лукавые приобретения и похищения государственных интересов».
При этом субъектами взяточничества объявлялись не только те, кто непосредственно брал взятки, но и те «которые ему в том служили и чрез кого делано, и кто ведали, а не известили», то есть соучастники и недоносители. Была установлена и повышенная ответственность судей, которые проявляли снисходительность к взяточникам[12].
При Петре Великом расцветали и коррупция, и жестокая борьба царя с ней.
В 1714 г. Петр I издал Указ «О воспрещении взяток и посулов»[13], которым было отменено поместное обеспечение чиновников и повышено им денежное жалованье.
« Дабы впредь плутам (которые стремятся лишь к тому, чтобы подложить мину под всякое доброе дело и удовлетворять свою несытость) невозможно было никакого оправдания сыскать, того ради запрещается всем чинам, которые у дел приставлены великих и малых, духовных, военных, гражданских, политических купецких, художественных и прочих… требовать никаких посулов казенных и с народа собираемых денег брать… А кто рискнет это учинить, тот весьма жестоко на теле наказан, всего имущества лишен… и из числа добрых людей извержен или и смертию казнен будет. И дабы неведением никто не отговаривался, велеть всем стоящим дел расписаться под этим указом… а везде прибить печатные листы.»
В Воинских артикулах 1715 г.[14] описаны должностные преступления: злоупотребление властью в корыстных целях (арт. 194), взяточничество (арт. 184).
Среди преступлений против порядка управления и суда в Артикуле особо выделены подделка денег (арт. 199), печатей и документов (арт. 201), срывание указов (арт. 203), принесение лжеприсяги (арт. 196), лжесвидетельство (арт. 198).
Все эти преступления наказывались чрезвычайно жестоко — смертной казнью, телесными наказаниями, тюрьмой. Артикул 183 Воинских артикулов Петра I устанавливал: «Ежели кто подарков, прибыли или пользы себе ради через караул кого пропустит, где не надлежит пропускать, оного подлежит повесить«
Очень четко формулируются составы растраты, присвоения и использования в своих интересах денег государственных с совершением подлога в отчетности.
Следует отметить, что при Петре I впервые стали бороться с коррупцией системно.
Так, не только были усилены уголовно-репрессивные меры, созданы специальные контролирующие органы, но и была предпринята попытка искоренить эту проблему путем установления стабильного жалованья всем чиновникам и созданием четкой и определенной структуры, численностью и компетенцией органов государственного управления.
Правовой статус чиновников государственного аппарата был закреплен в 1722 г. в «Табели о рангах всех чинов, воинских, статских и придворных, которые в котором классе чины и которые в одном классе, те имеют по старшинству времени вступления в чин между собою, однако же, воинские чины выше прочих, хотя бы и старее кто в том классе пожалован был» [15]
Екатерина II в Манифесте от 18.07.1762 уделяли проблеме предупреждения взяточничества достаточное внимание.
Борьбу с коррупционными проявлениями начинает именной Указ императрицы 18 июля 1762 г.[16]
«Мы уже от давнего времени слышали много, а теперь и на деле увидели, до какой степени в государстве нашем лихоимство возросло, так, что едва ли есть самое малое место правительства, в котором… суд без заражения этой язвой отправлялся. Ищет ли кто места — платит, защищается ли кто от клеветы — обороняется деньгами, клевещет ли кто на кого — все происки свои хитрые подкрепляет дарами. Более того, многие судящие освященное свое место, в котором они именем Нашим должны показывать правосудие, в торжище превращают, вменяя себе вверенное от Нас звание судии… за пожалованный будто бы доход в поправление своего благосостояния, а не за службу, приносимую Богу, Нам и Отечеству, и мздоимством богомерзким претворяют клевету в праведный донос, разорение государственных доходов в прибыль государственную, а иногда нищего делают богатым, а богатого — нищим…
Однако сильное Наше на Бога упование и природное Наше великодушие не лишают Нас еще надежды, чтоб все те, которые почувствуют от сего милосердного к ним напоминания некоторое в совести своей обличение, поймут, сколь великое зло есть в государственных делах мздоимство… Но если… увещание милосердное не подействует… то пусть они знают, что Мы направленные против этого зла законы… впредь твердо исполнять будем… не дав уже более милосердию Нашему места. Почему и никто, обвиненный в лихоимстве (ежели только жалоба до Нас дойдет праведная) … не избежит Нашего гнева, так как Мы милость и суд в пути непорочном царствования Нашего народу обещали. »
В дальнейшем императрица не раз возвращалась к идее активной борьбы с коррупцией.
Соответствующие положения были включены в проект Уголовного уложения 1777-1782 гг., а также в Проект Устава о тюрьмах 1787 г.
Очевидная заслуга императрицы – разработка четкого определения понятия «лихоимства и взятки», которое содержится в (1777-1782 гг.).
В рамках данной работы стоит привести данное определение полностью: «Лихоимство или взятки есть, буде кто определенной к должности с кого возьмет подарки, или посул, или деньги, или вещи ради решения, или вершения, или исполнения, или поспешения, или остановки, или объявления, или укрывательства, или утайки, или приметок, или привязок, или поманок, или удержание, или нападок, или неправды, или обиды, или волокиты, или из лакомства, … или ради подарков или посулов учинит Императорского Величества делам казенным или иным или кому иному ущерб или убыток при приеме, или отпуске, или отдаче, или переписи, или обыске, или при весе, или мере, или при определении в службу, или в службе при произвождении или отставке от службы, или, поимав, отпустит преступника, или невинного имать будет, или закон или должность не исполнит, или пренебрежет или упустит ради взяток или подарков или посулов или корысти…» [17]
Активная законотворческая деятельность, направленная на борьбу со взяточничеством, развернулась в начале правления Николая I.
В мае 1826 года им был учрежден специальный комитет — «Для соображения законов о лихоимстве и положения предварительного заключения о мерах к истреблению сего преступления».
В окончательной записке на имя императора, датируемой мартом 1827 года, члены этого комитета изложили свои соображения относительно причин взяточничества, адекватности существующего законодательства потребностям борьбы с ним и возможных дальнейших мер по искоренению взяточничества[18].
На протяжении всего царствования дома Романовых коррупция оставалась немалой статьей дохода и мелких государственных служащих, и сановников.
Мы можем убедиться в этом, например, читая литературные произведения тех лет. Вот как пишет о взятках Островский, в романе «Доходное место»;
«Это, вот видишь ли, есть такая дурацкая философия, я недавно в одном доме слышала, нынче она в моду пошла. Они забрали себе в голову, что умней всех на свете, а то все дураки да взяточники. Какая глупость-то непростительная! Мы, говорят, не хотим брать взяток, хотим жить одним жалованьем. Да после этого житья не будет! За кого ж дочерей-то отдавать? Ведь этак, чего доброго, и род человеческий прекратится. Взятки! Что за слово взятки? Сами ж его выдумали, чтобы обижать хороших людей. Не взятки, а благодарность! А от благодарности отказываться грех, обидеть человека надо.»[19].
О взяточниках писали Радищев, «Путешествие из Петербурга в Москву сатирик Салтыков-Щедрин[20]; Сухово-Кобылин (пьеса «Дело» и не только); Гоголь, «Мертвые души», Чехов в своих рассказах и т.д.
Вышедший в 1806 году «Словарь Академии Российской» указывал, что взятки — это «принуждённые подарки, приносимые тем, до кого кто имеет нужду по делам».
В качестве примера словоупотребления давалась фраза: «Взятки законом строго запрещены».
Взяточничество настолько было распространено, что даже выпускались книги – пособия, разумеется, шуточные, в стиле «Вредных советов» Г.Остера.
Как раз для тех, кто хотел разобраться в разновидностях взяток, а также изучить возможности и способы их получения, в 1830 году в типографии Н. Греча вышла книга под интригующим заглавием:
«Искусство брать взятки. Рукопись, найденная в бумагах Тяжалкина, умершего Титулярного Советника».
Автором этого труда был Эраст Петрович Перцов, друг Пушкина, Вяземского и Боратынского.
Книга всего на 74 листа стала самым известным произведением литератора.
Эта сатирическая работа является самым настоящим пособием по вымогательству, способам совершения и сокрытия взяток.
«Слушайте рассеянно, отвечайте нехотя, до той самой минуты, пока проситель прошепчет, что будет вам благодарен (вот тебе и способ вымогательства взятки!); Возьмите от того, кто дает больше, а прочих с шумом и гневом проводите за дверь. Искусство брать взятки открывает нам прямой путь к счастию. Для духовного утешения чиновника — цитаты из Евангелия: «Всякое деяние есть благо», и «Дающему да воздастся».
В книге дается и классификация взяток:
«Взятки принимаются трояким образом:
Во-первых, натурою; к сему разряду причисляются обеды, подарки на память любви и дружбы, сюрпризы в дни именин или рождения самого взяточника, его жены и детей; нечаянное забытие вещей на столе или вообще в доме взяточника, продажа движимого имущества или уступка дворовых людей, совершаемая на законном основании, разумеется, без платежа денег, и т.п.
Сего рода взимание взяток введено в употребление первобытными лиходателями в древнее время, когда еще господствовала меновая торговля – товар на товар.
Взирайте на таковые взятки, как на все прадедовские обычаи, с сыновним благоговением и почтительностью, но принимайте оные с крайней осмотрительностью: мало соответствуя духу нынешнего времени, они могут подвергнуть вас большим неприятностям, чем подвергается историк, делая анахронизмы.
Лучшим же из сего рода взяток справедливо почитают обеды: такие взятки скрываются в безопасном месте, то есть в желудке, никогда не обличаются; и в летописях лихоимства еще не было примера, чтобы обеды доводили до суда и расправы.
Я сам знавал многих дельцов, которые постоянно несколько лет «кормили завтраками» просителей, не могущих давать им обедов, а просителей, дающих обеды, удовлетворяли, смотря по числу и качеству блюд; Бывало, придет проситель к такому дельцу на дом.
Очень хорошо, скажет бессребреник, я рассмотрю ваше дело в такой-то день после обеда.
Если просителем случался человек догадливый, то он тотчас же приглашал дельца в упомянутый им день к себе откушать, и тогда успех дела зависел уже от искусства повара: иных «стряпчих» было не нужно, но если проситель не постигал таинственного смысла слов «после обеда», то и пиши пропало.
«Ходячею монетою по курсу…»
Второго рода взятки родились на свете вместе с изобретением денег и взимаются ходячею монетою по курсу, но из всей государственной монеты предпочтительно избирайте ассигнации, потому что они переходят из рук в руки без шуму и без стуку, легко промениваются на серебро и золото, даже еще с барышом, мало требуют места и удобно помещаются всюду: в кармане, за галстуком, в сапогах и за обшлагами рукавов.
Всякое ремесло имеет свои технические термины: так и у нас брать деньгами называется вести дела на чистую; каждой из ассигнаций мы придаем особое название, основанное на отличительном ее признаке: пятирублевую называем синицею, десятирублевую – снегирем, двадцатипяти- и пятидесятирублевые – белыми голубями, сторублевые – щеголенком по ее величине и красивым узорам, а двухсотрублевые – пеструшкою, по пестроте ее изнанки.
Сей язык весьма облегчает вас при взаимном разговоре друг с другом: – «метил в голубя, а попал в синицу»; «не зевай, ведь у него садки пеструшек» – сии выражения громко произносятся в присутственной каморе, перед зерцалом, при самих просителях, не возмущая общего спокойствия, не поражая никого удивлением.
Не правда ли, что сии превращения лоскутков разноцветной бумаги в певчих птиц и рыбу суть истинно пиитические вымыслы, ибо поэзия любит одушевления.
Итак, Мм. Гг., вы видите, что и взяточническое дело не лишено поэзии.
«Одолжения или по должности, или по приязни…»
Третьего рода взятки употребляются особами лучшего и знатного круга: это взаимные одолжения или по должности, или по приязни; иногда процесс решается в пользу одного тяжущегося на договоре, чтобы он, в свою очередь, доставил делопроизводителю такую-то выгоду по службе; иногда судья уступает наветам всем известного оглашенного ябедника единственно для того, чтобы, поссорившись с ним, не потерять партии в висте; иногда начальник смотрит сквозь пальцы на плутни своего секретаря, любя в нем славного малого, который как нельзя лучше исполняет его домашние поручения; иногда участь несчастливца делается еще горестнее от того, что какой-нибудь N обещался NN представить сына его в дом вельможи и принять под свое покровительство; иногда из угождения прекрасной даме мужа сажают под арест; да, Мм. Гг., и глазки красавицы – те же взятки. Но ни времени, ни сил моих не достанет, если б я стал исчислять все случаи, где на решение дел имеют влияние знакомство, родство, кумовство, связи, сходство образа мыслей и характеров, приличие и тысячи, тьмы тысяч светских отношений.
Вообще взятки третьего рода долженствуют быть названы невещественными.
К ним причисляются и похвалы, которыми писатели взаимно одолжают друг друга; так как сей класс людей все свое существование основывает на славе, то взятки у них берутся ни чем иным, как славою.
Из сказанного мною вы, вероятно, уже сами вывели заключение, что взятки первого рода составляют низшую, первоначальную степень в нашем искусстве по времени своего происхождения и по удобству взимания; а третьего рода суть высшего образования и благороднейшего значения: это утонченность нашего искусства в той же мере, как и класс людей, между коим оные наиболее имеют обращение, утонченнее других классов в общежитии и просвещении.
Взятки же второго рода составляют средину между первыми и третьими и несравненно употребительнее их обоих потому, что класс людей среднего ума и посредственного состояния многочисленнее прочих.
Итак, взятки разделяются на три рода, и сие разделение проистекает из самого естества оных: не очевидное ли это доказательство, что искусство брать взятки составляет также отрасль философии..»[21]
По воле императора Сенат в 1832 г. издал Указ «О воспрещении начальствующим лицам принимать приношения от общества» [22], считая, что подарки или какие-либо приношения чиновникам не должны иметь место в системе государственного управления.
Стремясь усилить и упорядочить меры борьбы с коррупцией, правительство приняло меры по упорядочению дисциплинарных взысканий, направленных на повышение ответственности гражданских служащих, что нашло отражение в таких нормативных документах того времени, как Свод законов Российской империи 1832 г. и Уложение о наказаниях уголовных и исправительных 1845 г., в котором была введена специальная глава «О мздоимстве и лихоимстве«.
В этой главе взяточничество квалифицировалось как преступное деяние и подразделялось на «мздоимство» и «лихоимство».
Согласно Уложению, в случае принятия взятки без нарушения служебных обязанностей и законов по службе чиновник подвергался наказанию в виде штрафа в сумме двойной цены подарка или снятию с должности. Взяточничество, сопряженное с нарушением государственных законов и служебных обязанностей, квалифицировалось как злоупотребление властью и наказывалось в уголовном порядке [23]
В Уложении 1845 г. была установлена ответственность как для взяткополучателей, так и для взяткодателей (ст. ст. 411 — 413).
Особенностью Уложения является дифференциация ответственности взяткодателей в зависимости от ряда обстоятельств.
При назначении наказания учитывались:
«- характер действий должностного лица, за которые давалась взятка (здесь различались действия, не противные законам, долгу и установленному порядку;
— действия, не согласные с порядком службы, хотя и не составляющие прямого преступления;
— действия, явно противные справедливости, закону и долгу службы, имело ли место вымогательство или взятка давалась по собственному побуждению, а также настойчивость, проявленная взяткодателем в «обольщении служителей правительства» (статья 411).
Наиболее сурово карались лиходатели, «которые будут стараться предложением взяток или иными обещаниями, или же угрозами побудить должностное лицо к уклонению от справедливости и долга службы, и не взирая на его отвращение от того, будут возобновлять сии предложения или обещания» (статья 412).
Напротив, лица, согласившиеся дать взятку лишь вследствие вымогательства, требований или настоятельных и более или менее усиленных просьб должностного лица, за свою «противозаконную уступчивость и недонесение о том, как бы следовало, начальству» подвергались лишь строгому выговору в присутствии суда.
Однако уже в редакции 1866 г. на основании утвержденного императором мнения Государственного совета от 27 декабря 1865 г. постановления о лиходателях в ст. ст. 411 и 412 были исключены. осталась лишь одна статья — 413, предусматривавшая ряд ограничений для привлечения взяткодателей к ответственности (ответственность наступала, если за взятку должностное лицо склонялось к похищению или подделке документов).
В Уложение о наказаниях уголовных и исправительных 1845 г. и последующих его редакциях все возможные факты злоупотреблений должностными лицами были включены и облагались различного рода наказаниями [24]
При Александре II борьба со взяточничеством была продолжена. В ноябре 1864 г. им был издан Указ «Об изыскании причин и представлении средств к искоренению сей язвы«.
Сенатом был создан специальный комитет по изучению этого явления, который обратил внимание на три основные причины его распространенности.
«Первая — это несовершенство законов, которые, с одной стороны, угрожая жесточайшими наказаниями, с другой стороны, не только сами допускают случаи и способы, но даже и безопасное убежище тем, которые бы гнушаться ими и всемерно пресекать их долженствовали.
Вторая, не менее важная причина — бедственное (и, смело можно назвать, близкое к нищете) положение большей части посвящающих себя государственной службе часто самого благорасположенного и лучшей нравственности чиновника невольным образом превращает во врага Правительству.
Третья — в российском законодательстве не находится почти никаких оттенков между преступлением, совершенным из жадности и корысти, и вынужденным крайностью и нищетой. Тот, кто обогащает себя истощением государства, кто приводит в отчаяние тяжущихся, вынуждая от них последние крохи, и бедный канцелярский служитель, взявший с просителя малое в чем-либо угождение несколько рублей, подвергаются равной участи» [25]
В 1903 году было введено Уголовное уложение, которое в части борьбы с коррупцией было гораздо более проработано, чем действовавшее до этого Уложение о наказаниях.
Уголовное уложение, в частности, разделило понятия «взяточничество» и «лихоимство».[26]
Ст. 656 Уголовного уложения предусматривала три ситуации принятия служащим взятки:
простое мздоимство (ч. 1), когда взятка принимается за уже учиненное служащим действие, входящее в круг его обязанностей по службе;
квалифицированное мздоимство (ч. 2) — принятие взятки, заведомо данной для побуждения служащего к учинению такого действия по службе;
лихоимство (ч. 3) — принятие взятки, заведомо данной служащему «для побуждения его к учинению в круге его обязанностей преступного деяния или служебного проступка или за учиненные им такие деяния или проступок«.
Кроме того, Уголовное уложение 1903 г. предполагало ответственность за различные виды вымогательства взятки (ст. 657), за содействие взяточничеству, выражающееся в передаче взятки, принятии ее под своим именем или ином посредничестве со стороны служащего (ст. 660), за взяточничество и вымогательство присяжных заседателей по делу, могущему подлежать их рассмотрению (ст. 659).
В Уложении предполагалось восстановить ответственность за дачу взятки (ст. 149), которая относилась к преступлениям против порядка управления.
Новеллой являлась специальная норма, предусматривавшая ответственность служащего, виновного в присвоении предмета взятки, данного ему для передачи или полученного им под предлогом передачи другому служащему, а также за принятие его с целью присвоения под видом другого служащего (ст. 661).
Особенностью Уложения 1903 г. явилось также то обстоятельство, что статьи об ответственности за взяточничество и иные должностные преступления были помещены в заключительную главу Особенной части.
14 апреля 1911 г. министр юстиции И. Г. Щегловитов внес в Государственную думу развернутый законопроект «О наказуемости лиходательства».
Дача взятки рассматривалась в этом проекте как самостоятельное преступление, нарушающее принцип безвозмездности служебных действий, предлагалось объявить её наказуемой независимо от будущей деятельности взяткополучателя.
Лиходательство же в качестве платы за прошлую деятельность должностного лица предлагалось считать преступным лишь при неисполнении им служебной обязанности или злоупотреблении властью.
Однако данный законопроект рассмотрен не был.
Его положения были в значительной степени реализованы в Законе от 31.01.1916, принятом в порядке чрезвычайного законодательства, согласно которому существенно повышалось наказание за мздоимство и лихоимство, в частности, в случаях, когда они были учинены по делам, касающимся снабжения армии и флота боевыми, продовольственными и иными припасами, пополнения личного состава и вообще обороны государства, а также железнодорожной службы.
Эти же обстоятельства усиливали ответственность за лиходательство, которое объявлялось безусловно наказуемым.
Первым советским нормативным актом о противодействии взяточничеству является Декрет о взяточничестве[27], принятый Советом народных комиссаров под председательством Ленина 8 мая 1918 года.
Декрет предусматривал за получение взятки наказание в виде лишения свободы на срок не менее 5 лет, соединенного с принудительными работами на тот же срок.
Суровость наказания отличала и ст. 114 УК РСФСР 1922 г.[28]., причем уже через несколько месяцев после принятия этого кодекса Декретом ВЦИК и СНК от 9 октября 1922 г. [29] наказание было усилено- был установлен минимальный срок лишения свободы- не ниже одного года.
УК РСФСР 1926 г.[30] предусматривал за получение взятки наказание в виде лишения свободы на срок до 2 лет, а при отягчающих обстоятельствах (ответственное положение должностного лица, неоднократность, вымогательство взятки) – не ниже 2 лет, с повышением вплоть до расстрела с конфискацией имущества.
В УК РСФСР 1960 г.[31] наказание за получение взятки без отягчающих обстоятельств было усилено до 5 лет лишения свободы, а при отягчающих обстоятельствах — от 5 до 10 лет лишения свободы. Однако уже в 1962 г. Указом Президиума Верховного Совета СССР было предпринято новое радикальное ужесточение наказания за получение взятки.
Без отягчающих обстоятельств получение взятки наказывалось лишением свободы на срок от 3 до 10 лет с конфискацией имущества, а при отягчающих обстоятельствах — от 8 до 15 лет с конфискацией имущества со ссылкой.
При особо отягчающих обстоятельствах, которые в Указе и в УК не раскрывались, — получение взятки наказывалось смертной казнью с конфискацией имущества.
Однако и такая санкция казалась законодателю необоснованно мягкой, и впоследствии он расширил круг квалифицирующих признаков, предусмотрев в этом качестве крупный и особо крупный размер взятки и совершение преступления группой лиц по предварительному сговору.
В 1991 г. из санкции статьи, предусматривающей ответственность за получение взятки, была исключена смертная казнь, в 1993 г. из санкции этой статьи была исключена ссылка (в связи с отменой данного вида наказания).
Самое строгое наказание по действующему УК РФ 1996 г.[32], которое может быть назначено за взятку, — 15 лет лишения свободы с конфискацией имущества.

[1] Даль В.И. Толковый словарь русского языка. Современная версия. М., 2000. С. 121, 387
[2] Текст документа см.: Российское законодательство X — XX веков / Отв. ред. В.Л. Янин. М., 1984. T. I. Законодательство Древней Руси. С. 64 — 80.
[3] «Вира» — штраф за убийство, «продажа» — штраф за иные преступления; их суммы поступали в княжескую казну, в отличие от «головничества» и «урока», суммы которых поступали потерпевшей стороне соответственно также за убийство и иные преступления.
[4] Мартысевич И.Г. Псковская судная грамота Ссылка в Интернете: goo.gl/jOfr7q
[5] Российское законодательство Х — ХХ веков. В 9 томах. Том 2, Законодательство периода образования и укрепления Русского централизованного государства / Отв. ред. А. Д.Горский. М., 1985. С. 181 — 182.
[6] Российское законодательство X-XX веков. Т. 1. М., 1984. С.304 — 308.
[7] Российское законодательство X-XX веков. В 9 т. Т.2 : Законодательство периода образования и укрепления Русского централизованного государства / Под общ.ред. О.И.Чистякова; Отв.ред.тома А.Д.Горский; Рец. В.И.Корецкий. — М.: Юридическая литература, 1985. — 520с.
[8] Астанин В.В. Коррупция и борьба с ней в России второй половины XVI -XX вв.: Криминологическое исследование: Дис. к.ю.н. М., 2002.
[9] М.Н. Тихомиров, П.П.Епифанов.Соборное уложение 1649 года. М., Издательство Московского Университета,1961.
[10] Маньков А.Г. Уложение 1649 года. Кодекс феодального права России. С. 218.
[11] Маньков А.Г. Уложение 1649 года. Кодекс феодального права России.. С. 218.
[12] Гребенюк Р.А. Развитие законодательства об ответственности за взяточничество в России X-XX веков
[13] ПСЗ. Собр. 1. Т. V. N 2871
[14] Российское законодательство X-XX вв.: в 9 т. Т.4. Законодательство периода становления абсолютизма.
[15] ПСЗ. Т. VI. N 3890.
[16] Именной указ от 18 июля 1762 г. «Об удержании судей и чиновников от лихоимства»
Система ГАРАНТ: http://base.garant.ru/
58105168/#ixzz3bM9raQgE
[17] Екатерина II. Проект Уголовного уложения // Екатерина II. Избранное. М., 2010. С. 403
[18] Мордвинцев Б. Достаточны ли существующие доселе законы о лихоимстве к искоренению оного // Чистые руки. 1999. № 2. С. 91 — 94.
[19] Н. Островский, «Доходное место» , http://az.lib.ru/o/ostrowskij_a_n/text_0050.shtml
[20]«Новый нарцисс, или Влюбленный в себя» — «Какой вопрос прежде всего занял умы сеятелей? — Вопрос о снабжении друг друга фондами. Мне тысячу, тебе тысячу — вот первый вопль, первое движение. Спрашивается: когда и какой бюрократ имел что-нибудь сказать против этого? Когда и какой бюрократ не изнывал при мысли о лишней тысяче? Когда и какой бюрократ не был убежден, что Россия есть пирог, к которому можно свободно подходить и закусывать? — Никакой и никогда. Каким образом достать эти тысячи? Как устроить, чтоб бумажный дождь падал в изобилии и беспрепятственно? Ответ: сходить в карман своего ближнего. И практично, и просто. Но спрашивается: когда и какой бюрократ предлагал что-либо иное? — Никакой и никогда. Напротив того, не были ли они все и всегда на сей счет единодушны?»
[21] Э. П. Перцов, «Искусство брать взятки» — С-Петербург, 1830г.
[22] ПСЗ. Собр. 1. Т. XXII. N 25028
[23] Мельников В.П., Нечипоренко В.С. Государственная служба в России: отечественный опыт организации и современность. Ч. 1. М., 2000. С. 125.
[24] Голованова Е.И. Правовые основы борьбы с коррупцией в России в XVI — XIX вв.: историко-правовое исследование: Автореф. дис. … канд. юрид. наук. С. 24
[26] Евангулов Г. Г. Уголовное уложение, Высочайше утвержденное 22 марта 1903 г. — С.-Петербург, издание юридического книжного склада «Право», типография СПб. акционерного общества «Слово», 1903 г.
Система ГАРАНТ: http://base.garant.ru/
6186203/#ixzz3bMmqFDtG
[27] Декреты Советской власти. Том II. 17 марта – 10 июля1918 г. М.: Гос.издатво политической
литературы, 1959.
[28] Постановление ВЦИК от 01.06.1922 «О введении в действие Уголовного Кодекса Р.С.Ф.С.Р.» goo.gl/WVe0eV
[29] Декрет ВЦИК, СНК РСФСР от 09.10.1922 «Об изменении текста ст. 114 Уголовного Кодекса» goo.gl/usyI9l
[30] Постановление ВЦИК от 22.11.1926 «О введении в действие Уголовного Кодекса Р.С.Ф.С.Р. редакции 1926 года» (вместе с «Уголовным Кодексом Р.С.Ф.С.Р.») goo.gl/lIJjCz
[31]Закон РСФСР от 27.10.1960 «Об утверждении Уголовного кодекса РСФСР» (вместе с «Уголовным кодексом РСФСР») goo.gl/lTjiLx
[32] Федеральный закон от 13.06.1996 N 64-ФЗ «О введении в действие Уголовного кодекса Российской Федерации» goo.gl/4Tk7dE

Автор: Кугно Алексей Валериевич, Магистратура Факультета Права НИУ ВШЭ, 2015.
Ссылки действительны на момент написания.
Эта работа опубликована под лицензией «Attribution» CC BY
(разрешается использовать в любых целях с указанием авторства и ссылки на страницу заимствования в сети Интернет)

Methods of preparation, feasance and concealment of bribery

Контакты

Телефон: +7(905)-724-99-88
Электронная почта: Задать вопрос со смартфона

Вконтакте: Моя страница
Телеграм : Жилищный вопрос